Мексика - Гватемала - Мексика. Часть 6

Части 1, 2, 3, 4, 5

На берегах Атитлана. 13-й день. В гостях у бога Машимона

Наше Рождественское утро началось со странного приторного запаха, расползающегося по всем комнатам нашей небольшой гостиницы. Оказывается, наш дедушка, тот, который майя, ходит в праздничной одежде по всему дому, размахивая густо дымящимся кадилом. Говорит, что это для приятного воздуха. Праздник, мол, на дворе.

«Сантьяяягооо! Саааантьяяягооо!» – мужичонка на пристани громко созывал народ на рейс «общественной» лодки, идущей в Сантьяго-Атитлан. Туда мы сегодня и поедем. Два билета туда и обратно обошлись в 50 кецалей.

Лодка должна была отправиться в путь в 10.30, но так как к тому времени набралось всего трое пассажиров, старт был отложен на неопределённое время. Через полчаса лодка была уже набита битком и мужичок наконец-то завёл мотор. Ехать через глубоководное озеро минут 40.

А ещё вспомнилось, как лодочник взял на борт «стоячих» пассажиров, которые присели на корточки в проходе. А вдоль скамеек на лодке висели спасательные жилеты. И немногочисленные пасажиры-туристы резонно указали лодочнику, что, мол, в случае чего – глубина озера местами 340 метров, а жилетов всем-то и не хватит. На что лодочник пробурчал что-то вроде: «Бог нас хранит». А кого, мол, не хранит, тот сам виноват.

Сантьяго-Атитлан расположился между вулканами Сан-Педро и Толиман. Сантьяго –  крупнейший индейский город в Центральной Америке и, как говорят, является столицей майя-цутухилей.

Славу городу принесли не только народные промыслы, но и культ божества Машимона (Maximon), покровителя Атитлана.

Как только лодка пришвартовалась на маленькой пристани, пассажиров обступили «гиды» всех возрастов, начиная от 10 лет. Один из них, совсем ещё юноша, схватился за нас крепко. Пару минут слабо побрыкавшись и поотнекиваясь, таки согласились. Всё же интереснее с местными поговорить, чем просто ходить. Юноша Давид работал в паре со своим другом – водителем «тук-тука», поэтому мы периодически то ехали, то просто шли. За свои услуги парни просили 75 кецалей, которые в конце экскурсии трансформировались в 250.

Начали со старинной церкви Сантьяго. 

Это одна из первых колониальных церквей, построенная в лихом 16 веке, веке Конкисты. Мы подошли как раз в тот момент, когда в церкви проходила месса. Церковь была переполнена и лишь детишки были настроены несерьёзно, начав играть в прятки с «бледнолицыми» туристами.

Месса подошла к концу и группы прихожан молча и торжественно выходили из церкви. Практически все – и мужчины и женщины – в традиционных костюмах. В «европейской» одежде бегают лишь мальчишки и  юноши.

Мы решили зайти в церковь позднее, когда народ разойдётся. А пока навестим божество Машимона в его временном доме, принадлежащем братству Святого Креста - одному из 8-10 cofradias (мужских братств) Сантьяго-Атитлана. Кстати, братства – христанские, у каждого свой святой покровитель. Раз в год, в Страстную неделю, братство устраивает торжественное шествие и несёт Машимона в его собственную часовню, расположенную рядом с католической церковью, а затем и в новый дом, где Машимон будет жить весь следующий год. 

Когда мы вошли, шаман, громко отхаркиваясь, начинал свою молитву.

В полутёмном помещении клубился едкий табачный дым. За столом сидели и молча курили «братки» из Santa Cruz. Курил и сам Машимон, а один из «братьев» время от времени заботливо вынимал сигаретку изо рта идола и стряхивал пепел в стоящую рядом пепельницу. Около стены стояло что-то наподобие стеклянного гроба, в котором лежала какая-то статуя. Шаман, стоя на коленях, раскачивался, помахивая кадилом. Давид шёпотом начал рассказ о Машимоне.

Машимон в этих землях появился раньше христианства, хотя и говорят, что он, мол, продукт синкретизма, смешения христианского и языческого. Машимон как «продукт синкретизма» - эдакий посредник между Богом и людьми. А как «продукт язычества» он – божество. Не злое, но и не совсем хорошее. Любил раньше шутки недобрые шутить, поэтому и руки у него то ли отрублены, то ли связаны...

Rilaj Mam, как говорят майя-цутухили, или Abuelo de Todo, как говорят испаноязычные гватемальцы, Дедушка всех (людей), Великий дедушка в обмен на хорошее поведение и помощь в делах от своих «внучат» получает... сигары, сигареты, выпивку. Принимает и одежду. Галстуки, вот, любит, шляпы.

Шаман сказал всё, что хотел, и его помощники, заботливо приложив к подбородку Машимона носовой платок, стали заливать ему в рот дешёвый гватемальский ром.

Мы же, заплатив служителям Машимона требуемую мзду (35 кецалей), отправились дальше, к смотровой площадке (mirador).

С площадки открывается вид почти на всю «столицу». 

Где-то в городе был музей-центр ткачества женщин майя.

Жаль, туда мы почему-то так и не сходили.

А внизу, у самого берега индеанки вручную стирали бельё. Как объяснил Давид, пристань это единственная возможность стирки для беднейших слоёв городского населения. 

Город только-только начинает оправляться от гражданской войны 80-х годов. Тогда в окрестностях Сантьяго концентрировалось партизанское движение, а правительство сюда стянуло войска. Эти-то войска и стреляли в местных деревенских при малейшем подозрении на пособничество партизанам.  В нынешнем парке Мира жертвам таких правительственных расстрелов установлен мемориал. А сам парк создан в месте, где в декабре 1990 года группу миролюбивых сельчан расстреляли без суда и следствия. Самому маленькому – Николасу -  было всего пять лет. 

Сев в тук-тук, мы вернулись к церкви. Утренняя месса закончилась, народу мало.

Вообще-то уже наступило Рождественское утро. Рядом с украшенным алтарём в колыбельке лежал младенец Иисус, а индейские дети походили к колыбели, бросали в ящичек монетку и целовали «новорожденного».

Рядом с колыбелью младенца Христа, также в богатом убранстве, на коне восседает сам Святой Яго, или, по-нашему, Иаков.

А заглянув за главный алтарь, в полутьме обнаруживается деревянная панель, датируемая 17-м веком, на которой, приглядевшись, мы увидели старого знакомца – Машимона. Вот уже воистину синкретизм в полной мере! Интересно, как Папа терпит присутствие языческого божка в католической церкви?

Наступило время расстаться и с Давидом, и с Сантьяго-Атитланом. Пришли на набережную и в поспешили занять места на носу лодки. Как выяснилось совсем скоро, зря...

Записки онлайн:

... Часов до 13.00 озеро Атитлан спокойное, поэтому добираясь на моторной лодке до одного из озерных посёлков, можно смело садиться впереди и наслаждаться видами. Возвращаясь на лодке после обеда, лучше сесть сзади. Но это мы сейчас умные. После того, как съездили в Сантьяго-Атитлан и вернулись после обеда. Заняли место впереди,  с нами ещё один гринго. Сидим и радуемся, мол, вот повезло лучшие места занять! А местные умники, конечно, все как один сзади.

Вот это была поездка! Адская поездка! Было ощущение, что нос лодки, и нас на нём, ветер поднимал на двухметровую высоту и оттуда бросал, швырял вниз, как об асфальт. На берег сошли и на трясущихся ногах пошли пить ром. 

14-й день. На пристани Сан-Педро

Ещё вчера в Сантьяго-Атитлане Давид сказал нам, что «в Сан-Педро полно хиппи». Буклеты в гостинице обещали возможность осмотра плантаций кофе. Поэтому мы, недолго думая, пошли на пристань и сели в лодку, идущую в Сан-Педро. Забегая вперёд, скажу, что ни плантаций кофе, ни хиппи мы так и не увидели. Мы там вообще почти ничего не увидели, поскольку застряли на пристани. Но обо всём по порядку.

...Лодки в Сан-Педро курсируют реже, чем в Сантьяго-Атитлан, к тому же это, если так можно выразиться, не прямой рейс – лодка сперва заезжает в деревеньку под смешным названием Jaibalito, где на прибрежных скалах есть пара-тройка хижин-бунгало, для туристов, ищущих медитативного покоя.

До Сан-Педро ехать примерно час. С приближением к берегу повсюду видны следы прошлогоднего tormenta (май 2010-го), тропического шторма Агата, поднявшего уровень воды в Атитлане более чем на 10 метров и затопившего прибрежную территорию. 

Лучи солнца из глубины высвечивают стены затонувших построек, а местные жители привязывают лодки к вершинам пальм. 

В Сан-Педро же лодки привязывают к крыше затопленного ресторана. 

Мы также присели в ресторанчике Chiles на самом берегу, предусмотрительно построенном на сваях. Солнце жарило, а там, над водой, было так прохладно. У бабушки-индеанки купили бананового хлеба, в самом ресторане – холодного Gallo.

Наверное, настало эмоциональное пресыщение. Больше никуда не хотелось идти. Так и просидели полдня... К тому же оказалось, что сын бармена учится в Дании. Он подсел к нам за стол и мы пару часов разговаривали на тему: «Как вообще там, в Европе?». Очнулись, когда время почти истекло. 

Прошлись таки до церкви, во дворе которой входящих встречает статуя Св.Петра с ключами в руке.

По пути к пристани купили у девочки местного лакомства – очищенный хитроумным способом апельсин, посыпанный корицей и жгучим перцем, - и поехали домой, в Панахачель. 

Вечером пошли в уже полюбившийся уругвайский кабачок на улице Сантандер. И вот в этом кабачке я впервые услышала песню, которую муж, в свою очередь, год назад впервые услышал в Испании. Грустная и даже в какой-то мере философская: Я не отсюда и я не оттуда. Нет у меня ни возраста, ни будущего. Быть счастливым – моя суть. Очень вольный перевод гениальной песни Факундо Кабраля (Facundo Cabral). В клипе песню исполняет Альберто Кортес.

И только вернувшись в Латвию, я узнала, что гениальный аргентинский автор и певец, посланник мира ООН, был застрелен в этом же году, пять месяцев назад, в Гватемала-Сити.

No soy de aqui, ni soy de alla

No tengo edad ni porvenir

y ser feliz es mi color

de identidad...

Продолжение следует. Часть 7.